ПОЧЕМУ НАС ОДНИ ВЕЩИ РАЗДРАЖАЮТ, А ДРУГИЕ – НЕТ

У меня были проблемы с электронной почтой. Я не хотела обращаться в службу технической поддержки, так как мой опыт общения с ними подсказывал, что сначала я буду долго сидеть в ожидании, и, вместо того чтобы поговорить о моей проблеме, я буду слушать бесконечное перечисление кнопок меню. Тем не менее, я всё-таки не смогла решить свою проблему самостоятельно, и мне пришлось позвонить в службу технической поддержки моего Интернет-провайдера. 

Всё было как всегда: через тридцать минут ожидания я, наконец-то, дождалась, чтобы сняли трубку, после чего я повторила своё имя и номер счёта четыре раза четырём разным людям. Затем, ещё через час общения по телефону, представитель службы технической поддержки, пытаясь решить мою проблему, фактически потерял некоторые из моих писем. 

Я не собираюсь ничего приукрашивать. Я сорвалась. 

Как и большинство людей, я провела много часов своей жизни, общаясь по телефону с представителями разных служб технической поддержки, чтобы попытаться исправить то, что очень важно для меня и что даёт мне средства к существованию: мой компьютер, моё Интернет-соединение, мой телефон и так далее. Когда служащие не могут решить мою проблему, я начинаю их ненавидеть. По какой-то причине это именно та область, которая буквально выводит меня из себя. 

Я понимаю, что здесь нечем гордиться, но я наговорила этим людям одни их самых оскорбительных слов, которые я знаю. Я хотела, чтобы эти люди почувствовали себя так же плохо, как чувствовала себя я после их бесконечных роботизированных повторений «Мы извиняемся за неудобства» или утверждений, что источник проблемы кроется не в их программном обеспечении, а в моём оборудовании. 

Я раньше скрывала тот факт, что могу настолько сильно злиться. Это было некрасивой тайной – то, что я могу потерять над собой контроль, разговаривая по телефону. Я считаю правильным то, что меня это смущает, но, кроме этого, я думаю, что нужно извлечь урок из этой ситуации, чтобы в следующий раз действовать более спокойно. 

Я всегда считала, что мой уровень злости в подобных ситуациях намного выше, чем у большинства людей, но почитав витиеватые нецензурные отзывы о службе поддержки других клиентов, я начала в этом сомневаться. 

Когда я рассказала своей подруге, как сражалась с Comcast, она быстро ответила: «Да, они реально могут взбесить». Даже мой терапевт, описывая свой собственный опыт общения со службой технической поддержки, называет его «сумасшествием». Эй, это – отзыв терапевта! 

Я продолжаю считать, что моя реакция была чрезмерно агрессивной. Почему я так думаю? Я смотрю на окружающих меня людей и сравниваю себя с ними. Я выбираю тех людей, которые имеют в целом позитивные взгляды, тех, кто стабилен, доволен жизнью и способен быть стойким, когда встречается с жизненными трудностями. Я беру с них пример. Я не смотрю на тех людей, которые в целом негативно относятся к жизни. Постоянное брюзжание нельзя считать нормальным поведением. 

По мере моего взросления меня постоянно преследовало чувство, что я окружена некомпетентными людьми, которые в случае необходимости не смогут мне помочь. Я чувствовала это, потому что это было правдой. Поверьте мне. И это чувство разочарования настолько плотно в меня вошло, что оно готово всплыть на поверхность и в моей взрослой жизни. 

К примеру, некомпетентный представитель службы технической поддержки, который знает о моём iPhone меньше, чем я. В этой ситуации я действительно нахожусь в окружении людей, которые не могут оказать мне помощь, когда я в ней нуждаюсь. 

Срабатывает спусковой механизм. Я возвращаюсь в прошлое и начинаю чувствовать себя подобно расстроенному маленькому ребёнку, который чувствует, что его явные просьбы о помощи остаются без внимания. Я должна со всем разбираться сама, потому что люди вокруг меня не в состоянии услышать просьбы других людей и помочь им. И это меня бесит. Это именно та часть меня, которая пробуждается при общении с представителями службы технической поддержки. 

Каждый из нас перетаскивает в нашу сегодняшнюю повседневную жизнь свой собственный старый багаж. Поэтому то, что важно для одного человека, не имеет никакого значения для другого. 

Я получила большое облегчение, когда провела параллели между своей детской тоской и моей экстремальной реакцией на обычный бардак в службе технической поддержки. Эта связь помогла мне понять причину своей эмоциональной возбудимости. Я всё ещё расстроена, но я уже престала беситься. 

Почему детские впечатления несут в себе столько силы? Вспомните, что дети имеют очень мало возможностей для управления своей жизнью. У них очень ограниченный опыт мировосприятия, у них мало возможностей для удовлетворения своих потребностей. У них слишком мало сил, чтобы противостоять окружающему миру. Для маленьких детей все проблемы являются большими. 

Но сейчас всё изменилось! Мы взрослые, и у нас есть силы, ресурсы, опыт и гораздо более широкие возможности, чем это было в детстве. Мы знаем намного больше. 

Я достаточно долго общаюсь с техникой, и поэтому знаю, что даже если решение проблемы не видно сразу, я, вероятно, смогу разобраться, или найти кого-то, кто сможет помочь. Я больше не беспомощна или не бессильна. Можно забыть о детских истериках. 

Подумайте о ситуации, которая приводит вас в бешенство. Какая часть вас реагирует на ситуацию? В вас проснулся пятилетний ребёнок, который чувствует, что его игнорируют? Или это сердитый подросток, который почувствовал себя угнетённым и заброшенным? Или это страхи десятилетнего ребёнка, который ни в чём не уверен? 

Могу ли я, в конечном счёте, сказать, что наши негативные эмоции всегда необоснованны? Конечно, нет. Я хочу сказать, что наша реакция на них может быть сильно преувеличенной. 

Когда мы чувствуем прилив эмоций, это сигнал, что начинает всплывать что-то из нашего прошлого. После того, как я сумела отделить моё прошлое от моего настоящего, мои эмоции ослабли, меня покинуло состояние тревоги. Моя голова стала настолько ясной, что я смогла спокойно справиться со своей проблемой. 

В конце концов, я нашла того, кто сумел мне помочь с моей электронной почтой. Он был, по сути, редкой находкой. Сейчас я думаю о том, чтобы избавиться от кабельного вещания и перейти на Интернет-телевидение. Я займусь этим, когда буду чувствовать, что нахожусь в правильном настроении и имею некоторое свободное время. В то же время возможно, что я займусь созданием национальной сети технической поддержки. 

По статье Paula M. Jones
Перевёл Дмитрий Оськин